привет,
honey
Чтобы журнал был популярным, к нему нужно относиться или как к чему-то великому и древнему, или как к чему-то, что попало к нам из будущего. В настоящем журнала нет, тут мир цифровых медиа. Если относиться к журналу, как к артефакту из древности, то нужно напитать его магией и ностальгией. Если относиться к журналу, как к чему-то из будущего, нужно превратить его в карманный иммерсивный театр. И то, и другое — в условиях кризиса и общей оптимизации — возможно. Но для этого нужны профессионалы, которые сошли с ума.
нам есть что сказать
Аня Ломовцева:
То, что нарастает за годы на человека, эта личность, сложенная порой из чужого — она такая твердая. Лучше всех всё знает. А мы, бедолаги, стучим с разбега друг об друга, половину при этом не чувствуя.
Замечали ли вы, как в День влюбленных мир внезапно делится пополам? Казалось бы, на таком огромном земном шаре, состоящем из людей разных профессий, возрастов и предпочтений, вдруг появляется та невидимая белая линия, которую скользящим по асфальту мелом подло рисует этот день. Как только он доведет до идеала последние штрихи — каждому из людей на планете придется негласно занять свою сторону
Palais Bulles, что в переводе означает «Дворец пузырей», - поместье Пьера Кардена на юге Франции недалеко от Канн в месте под названием Теуль-cюр-Мер.
Любовь к себе и, соответственно, забота - это пункт, из которого складывается вообще все, а не отпуск, который мы берем, устав от бесконечной внутренней борьбы.
От влияния большой концентрации информации в мегаполисах сложно скрыться. Медиа, глянцевые журналы, принятые в обществе негласные стереотипы, опыт предшествующих поколений формируют установки и диктуют нам, какой должна быть сексуальность.
Очень красивый дом Кристиана Лубутена в египетском городе Асуане.
Это единственное место, где дизайнер напрочь забывает об обуви, то есть о работе, и ходит босиком.
Инга Проворова:
Раньше я не могла себя никак идентифицировать. Кто я на самом деле? Сейчас мой ответ: человек. Человек, который верит в любовь как самое сильное чувство. Человек, который хочет созидать, творить. Человек, у которого бушующий океан эмоций и чувств, но, который щурясь на солнце верит, что мы все сможем преодолеть.
«Облик настоящего потомственного петербургского интеллигента».
По профессии — филолог и искусствовед; по чести — защитник русской культуры. Без морализма и пафоса он придавал глубокий смысл всему, к чему прикасался за годы научной деятельности.
Леди Ди всегда выделялась среди членов королевской семьи. Строгая английская сдержанность «по протоколу» к любимице Великобритании отношение имеет весьма косвенное.
Если попробовать перебрать в памяти знакомых нам художников-мужчин, кажется, что получится внушительный список, состоящий не только из имен, но и из названий полотен, биографических подробностей и стилистических особенностей. А с женским изобразительным искусством дела обстоят иначе - мы знаем о них гораздо меньше. Исправляя эту несправедливость, начинаем рассказывать о художницах, которых полезно знать.
Мы влюбляемся, любим, испытываем влечение, страсть, привязанность. Но почему отношения бывают неидеальными?
Перечитали книгу Лоретты Бройнинг «Гормоны счастья» и рассказываем вам, как научиться быть счастливым в любое время независимо от внешних факторов.
Аня Доркина:
Время поменяло свое течение, и все мы знаем, что оно идёт по-разному в зависимости от внутреннего ощущения субъекта и событий, влияющих на его сознание. Сейчас, как никогда ранее, хочется спокойствия, неспешности, умиротворения, т.е. установления мира, и, как мне кажется, и в человеческих душах — растревоженных, нарушенных, разворошенных.
Марго Хемингуэй: история самой красивой и самой несчастной внучки американского классика.
Про «культурную болезнь» и почему, рассматривая полотно Боттичелли, можно потерять сознание.
«К несчастью, подавленные эмоции не умирают. Их заставили замолчать. И они изнутри продолжают влиять на человека» - говорил отец психоанализа, Зигмунд Фрейд. Рассуждаем о затаившихся эмоциях и учимся их проживать.
Здесь – преследование властей, там – мировое признание. Бродский, Довлатов, Барышников.
Заметки о том, что связывало трех эмигрантов в русском Нью-Йорке 80-х, и нежная рекомендация освежить в памяти их творчество.
Об экстравертах и интровертах имеет хотя бы общее представление, пожалуй, каждый. Но что, если твоё мироощущение не вписывается ни в один из этих образов?